Всю дорогу домой Камми не давало покоя предупреждение кузины. А подъехав к парадному входу, она поняла, что слова Уэн не были беспочвенны. По меньшей мере дюжина яиц была разбита о дверь, еще одна дюжина попала в окошко над дверью в форме восходящего солнца и в стеклянные фонари, висевшие над входом с обеих сторон. Только благодаря толщине старинного стекла все осталось целым, хотя представляло собой отвратительную картину: куда ни глянь, везде были засохшие струйки и брызги желтого маслянистого клея и прозрачной слизи.

Камми почувствовала, как волосы у нее на голове встают дыбом. От мысли о том, что кто-то мог до такой степени невзлюбить ее, что совершил такой гадкий поступок, у нее разболелся живот. Ей казалось, что она стоит на всеобщем обозрении, одинокая, жалкая, обиженная до слез, а кто-то хихикает над ней в темноте.

Камми подняла подбородок. Пусть смеются. Неужели какие-то яйца сломят ее? Ни за что! Ни яйца, ни дружеские советы, ни двусмысленные намеки, ни скрытые угрозы. Ничто. Она уже начала борьбу.

Гринли еще не видел ничего подобного. Рид Сейерз тоже.

На семейном празднике Бейтсов присутствовал Рид. Кит тоже был здесь.

Камми, выходя из машины, заметила их обоих, чуть было не струсила и не уехала обратно. Только гордость не позволила ей этого сделать.

Насколько ей было известно, ни один из них не имел никакого отношения к Бейтсам. Кит скорее всего явился сюда, чтобы попробовать бесплатного угощения и позлить свою жену. Может быть, и Рид приехал из тех же соображений, но Камми сомневалась в этом. Наверное, кто-то пригласил его, но кто и зачем?

Рид стоял под раскидистым дубом. Солнечные лучи, пробивавшиеся сквозь резные листья дерева, высекали в его волосах темно-золотые искры и заставляли синие глаза ослепительно сверкать. Рид чувствовал себя легко и непринужденно и держался так, словно находился в собственном доме. Когда он повернул голову к Камми, ей показалось, что в его взгляде вспыхнул вызов.

Похоже, сегодняшняя вечеринка обещает быть не совсем приятной.

Заметив, как Камми выходит из машины, Кит надменно кивнул ей, оставил своего собеседника и легкой самоуверенной походкой подошел к «Кадиллаку».

— Мне всегда очень нравился этот костюм, — сказал он.

На Камми была розовато-коричневая английская блузка, такие же брюки и пояс в розовую, зеленую и голубую полоску. Этот ансамбль она купила всего месяц назад, и Кит, насколько ей известно, никогда не видел его. Камми отвернулась, чтобы открыть багажник, в котором лежала ветчина.

— Что ты здесь делаешь? — напрямик спросила она, глянув на него через плечо.

Его улыбка сразу погасла, губы напряженно сжались. Затем прозвучал ответ:

— Защищаю свои интересы.

— Что это значит?

— Я встретил Уэн в «Молочной Королеве», и она сказала, что пригласила Рида Сейерза. И я подумал, что мне тоже было бы неплохо показаться здесь.

Камми бросила на него уничтожающий взгляд и вложила ему в руки огромный кусок ветчины.

— Даже странно, что ты единственный человек в городе, который не знает о том, что мы с Ридом стали противниками из-за фабрики.

Кит хихикнул.

— Как же, я об этом слышал, но захотелось убедиться самому. А разве он делает что-то незаконное?

— Совсем нет.

. — Тогда что же? Может, ты имеешь что-то против шведов?

— Меня беспокоит расширение производства, а не то, кто будет владельцем фабрики. Откровенно говоря, мне бы хотелось, чтобы все осталось так, как было при отце Рида.

— Ты говоришь о контроле за состоянием окружающей среды? О его бесконечных проверках чистоты воздуха? О том, как он посылал в лес людей на разведку мест обитания дятлов? О том, как запрещал вырубать в этих местах деревья?

— Он что, действительно всем этим занимался? — спросила Камми, вынимая из машины кокосовый торт.

— Ну да, — ответил Кит, пожав плечами. — Рабочие фабрики, да и сами лесники, считали, что у него не все в порядке с головой. Но он был боссом, и тут уж ничего не поделаешь.

— А я и не знала.

— Ты еще очень многого не знаешь, — мрачно заметил Кит.

— И очень сомневаюсь, что захочу все это узнать, — отрезала она.

Увидев, как во двор въехал автомобиль Уэн, Камми помахала кузине рукой, но встречать ее не пошла. Она забрала у Кита ветчину и, оставив его стоять возле машины, направилась к празднично накрытым столам.

День был просто великолепный. Ярко светило солнце, дул теплый ветерок, а трава сверкала такой ослепительной зеленью, что на нее больно было смотреть. Дети качались на качелях, пожилые дамы, восседавшие на садовых стульях в открытых беседках, чинно обменивались новостями; пожилые джентльмены, собравшись в группы, говорили о политике и спорте. Угощение было расставлено на узких деревянных столах. Большие и не очень большие блюда с горами всевозможных яств, вазы и подносы с фруктами, чайники невообразимых размеров и высокие кувшины с пуншем плотно прижимались друг к другу, оставив место только для выстроившихся в ряд тарелок и чашек, которых здесь было столько, что хватило бы на целую армию. От столов исходил теплый аромат, возбуждающий аппетит.

Камми с трудом отыскала место, чтобы поставить туда свой вклад в праздничный пир. Освободившись от торта и ветчины, она увидела подъезжавшую к воротам машину тетушки Бек и пошла встречать свою любимую родственницу.

Старушка, возраст которой приближался к ста годам, казалась невесомой, как одуванчик, но обладала на удивление живым и острым умом. На сегодняшнее торжество она приехала вместе с овдовевшей дочерью. Дочь вытащила из машины громадный противень с запеченными в соусе цыплятами и понесла его к столам. Тетя Бек с величайшим усилием достала из багажника пластмассовое блюдо с такой высокой горой картофельного салата, что из-за нее не было видно самой тетушки.

Подойдя к старушке, Камми поздоровалась и от души обняла ее, потом взяла из рук тети блюдо с салатом. Оно было теплым на ощупь.

— А разве картофельный салат не охлаждают? — с сомнением спросила Камми.

Старушка — черноглазая, с зачесанными назад короткими седыми волосами, легкими и пушистыми, как перья на крыльях ангела, — гордо вскинула подбородок.

— Кого ты вздумала учить, девочка? Я уже семьдесят лет готовлю картофельный салат для семейных торжеств и еще никого не отравила. Я делаю его из молодой картошки, которую варю «в мундире», добавляю отборный лук и пикули. И никаких яиц и майонеза! Йогурт — да, йогурт обязательно. Пальчики оближешь. Попробуешь и скажешь, что ничего вкуснее в жизни не едала.

— Да, мэм, — кротко согласилась Кайми, однако в ее глазах скакали веселые чертенята.